От поэмы Гесиода «Труды и дни» можно вести начало античной этики. В поэмах Гомера люди и боги безнравственны. У них нет ничего святого. Там есть лишь одна добродетель – храбрость и лишь один порок – трусость. Гомеровский Одиссей не затрудняется в выборе средств. Укоры совести ему неведомы. Он хитер. Свою хитрость Одиссей унаследовал от своего деда Автолика – обманщика и вора. Позднее, в V в. до н. э., в пьесе Софокла «Филоктет» Одиссей представлен как «полный негодяй». Это говорит о развитии к тому времени этического сознания эллинов, которое начинается именно с Гесиода. Гесиод выдвигает важный этический тезис о том, что человек тем и отличается от животного, что животное не знает, что такое добро и что такое зло, а человек знает. Гесиод говорит: «Звери… не ведают правды. Людям же правду Кронид даровал – высочайшее благо» (Труды и дни, 277–279). Однако то, что происходило в окружавшей Гесиода жизни, противоречило и человеческой природе, и этическому закону Зевса.
Гесиод
Гесиод. Бюст эллинистической эпохи
У Гесиода резко выражено противоречие между сущим и должным. В сущем ситуация такова, что «нынче ж и сам справедливым я быть меж людьми не желал бы, да заказал бы и сыну» (там же, 270 – 272). Разрешить это противоречие Гесиод не может. У него даже нет идеи загробного воздаяния. Награда и возмездие возможны только в этом мире. Гесиод рисует образ справедливого государства. Оно процветает. А несправедливое государство гибнет. Также и на уровне человека «под конец посрамит гордеца праведный» (217 – 218). Но все это только в долженствовании, в настоящем же этические принципы попираются сплошь и рядом. Гесиоду остается лишь выразить надежду, что «Зевс не всегда терпеть это будет» (273). Этический кодекс Гесиода сводится к норме соблюдения меры. Гесиод учит: «Меру во всем соблюдай и дела свои вовремя делай». Для Гесиода – мелкого собственника-земледельца – это означало соблюдение бережливости, расчет во всем, трудолюбие. Даже отношение с богами Гесиод подчиняет расчету: «Жертвы бессмертным богам приноси сообразно достатку» (336). Этические заповеди Гесиода включают также предписание не обижать чужестранца, сирот, старого отца, не прелюбодействовать с женой брата.
Рубрика: Без рубрики
Социология – это наука о законах, определяющих жизнь и развитие общества. Социология рассматривает человека, как члена известной группы, населяющей одну территорию и объединяемой солидарностью целей и интересов. Но в виду того, что общество представляет собою совокупность различных индивидов, из которых каждый, в свою очередь,является вполне законченным целым, социология заключает в себе, в виде необходимого материала для своих выводов, все науки о человеческом духе, как индивидуальном, так и коллективном, Опираясь на широкий базис психологии, социология строит свое здание на данных истории, политической экономии, статистики, сравнительной истории права, религии, учреждений, на всех тех данных, которые показывают, как люди группировались в политические общины, как выработались взгляды на семью, власть, собственность, как общежитие достигло своего современного состояния. Если каждая социальная наука, взятая в отдельности, рассматривает одну какую-нибудь группу общественных фактов, то социология, наоборот, имеет целью познать взаимодействие социальных явлений и их влияние друг на друга и уразуметь те причины, которые определяют все строение и конечное развитие общества.
Социальные факты, помимо условий внешнего мира, находятся в зависимости от огромной совокупности всех свойств человеческой природы, – вот почему социология, отличаясь такой необыкновенной сложностью, не допускает применения к себе чисто опытного метода, ибо, как это показал Джон Стюарт Милль, действия, зависящие от усложнения причин, не могут быть объектами индукции. Если даже простое наблюдение встречает в социологии большие препятствия, благодаря многогранности общественных явлений, то, разумеется, искусственный опыт к ней уже совершенно неприложим, и мы лишены всякой возможности экспериментировать в этой чрезвычайно важной отрасли знания.
В качестве исходного пункта для социологических построений принимается теория, выведенная из самых широких наук о жизни и духе, из биологии, психологии и этологии (науки о характере), и затем уже из этой теории дедуцируются дальнейшие положения, достоверность которых проверяется апостериорными наблюдениями над жизнью общества. Однако, несмотря на свой дедуктивный (от общего к частному) метод, социология далека от строго геометрического типа, потому что её явления представляют собою результаты многочисленных сил, находящихся между собою в борьбе и антагонизма, и в этом отношении она диаметрально противоположна науке Евклида; скорее может она быть сравнена с астрономией или физикой, где дедукция и наблюдение дополняют друг друга.
Различными вопросами общественной жизни, процессом социального существования издавна интересовались уже выдающиеся мыслители человечества. Но все они или останавливались на одних каких-нибудь частностях, или анализировали природу не столько общества, сколько государства, или, наконец, являясь ближайшими по духу предтечами социологов, отдавали свое внимание философии истории, которая отличается от социологии главным образом тем, что в своем распоряжении имеет далеко не такой разносторонней материал и, кроме того, игнорирует общую науку о жизни. Во всяком случае, труды Аристотеля, Вико, Монтескье, Кондорсе, Гегеля проложили дорогу позднейшим исследованиям в области социологии. Но только в XIX столетии было значение социологии как науки вполне оценено, благодаря основателю позитивизма, Огюсту Конту. Едва ли не главной целью всей его системы служит возведение социологии на степень точной науки и притом такой, которая в его известной иерархии знаний занимает высшее место, имея своей непосредственной предшественницей биологию. В основании социологии, или, как Конт ее иначе называет, социальной физики, должны лежать исторические изыскания, ввиду того, что общественные явления главным образом определяются возрастающим влиянием прошлого. Опыт, вынесенный человечеством из многовековой жизни, диктует те или другие общие выводы, которые проверяются биологически установленной природой человека и затем находят себе формулировку в виде социологических законов.
Вопрос о познании, его возможности, содержании и границах представляет одну из наиболее трудных задач, разрешением которых занимается философия, и сверх того он обладает еще той особенностью, что, чем более углубляешься над ним, тем более начинаешь сознавать его важность, Едва замеченный первыми философами, в новой философии он выдвинулся на первый план. Как выяснилось из исторического развития самой философии, прежде всего необходимо должен быть ясно поставлен и так или иначе разрешен вопрос о познании, чтобы стало затем возможным приступить к разрешению и других философских вопросов. Никакое новое философское учение, которое могло бы рассчитывать на свое дальнейшее развитие в будущем, теперь невозможно без теории познания. В новейшей научной философии нашего времени теория познания требуется в качестве необходимого введения в философию.
Как бы сильно ни различались мнения философов относительно возможности происхождения и развития познания, однако все вынуждены признать, что без логического мышления развитие познания невозможно. Даже абсолютное сомнение, не допускающее никакого познания истины, и то пытается, по крайней мере, этот отрицательный результат подкрепить логическими аргументами. Не менее единодушны все философы и относительно того, что одного мышления еще недостаточно, чтобы мог возникнуть факт познания, но что мышление должно обладать каким-нибудь содержанием, которое тем или другим образом дается ему. Даже и тот, кто приписывает мышлению силу из небольшого числа первоначальных идей развить все познание, должен предположить данным хотя бы это начало.
Только с вопросом о том, каким образом дается мышлению это его первоначальное содержание, начинается спор между различными направлениями. Так как мышление заключается только в установлении связей между различными частями разнородного содержания нашего внешнего и внутреннего опыта, то эмпиризм признает источником всякого познания только опыт.